Памяти Бориса Немцова

Сегодня убили Бориса Немцова. Как раз накануне демонстрации оппозиции. У нас хорошая традиция – убивать к памятной дате. Например, оппозиционную журналистку Политковскую убили к дню рождения Путина. В подарок, видимо.

Для меня смерть Немцова была ожидаема. Знаю, что это звучит дико. Но это входило в программу грандиозного шоу, которое сейчас разыгрывается. Думаю, и для Немцова было ясно, что его убьют. Вероятно, следующей жертвой будет Савченко. Все предсказуемо. Маховик крутится с той же неумолимостью, с которой каждый месяц хватают и сажают очередного участника выступления на Болотной в 12м году. Все правильно. Пусть боятся. По-настоящему боятся. Пусть ждут по ночам черных воронков (нет, сорри, сейчас – по утрам). Как в арабских сказках про Дэва, что приходит за жертвой каждую ночь.

Цитата из meduza.io (куда перешли все, кто был в lenta.ru, реквием по которой я уже писал):

«Немного дополнил скудную информацию от следователей днем 28 февраля руководительпресс-службы СК Владимир Маркин. По его словам, прорабатываются все версии, но версии политического убийства из-за оппозиционной деятельности среди основных — нет.»

Действительно, а зачем?

Прошел год с того поста, когда я шел по Питеру и ожидал войну, и переживал закрытие ленты.ру. Для меня это был серьезный поворот в развитии страны. Поворот, после которого началось сползание в бездну. Предполагаемая мною тогда война началась. Сегодня – очередной Поворот. Но мы это заслужили. Своей необразованностью и инфантильностью. За державу обидно, как говаривал один знакомый таможенник. Злюсь, конечно.

Позавчера стоял в аэропорту, ожидая такси изнутри у входа (на улице холодно). У дверей сидит дама, контролирует, чтобы никто не вошел (тут выход). Спрашиваю:

– Как тут в России?

– Нормально, – говорит

– Говорят, воюем? – шутливо вбрасываю

– Кто? Мы? Да вы что. Это сепаратисты с фашистами воюют, а мы-то ни при чем. Это все Америка бузит там. Хотят навязать свой режим.

– А это плохо, спрашиваю?

– Конечно, это же фашизм.

Она на полном серьезе считала, что мы ни при чем. Действительно, проще смотреть телевизор, чем копаться в интернете, изучая аннексию Судет. Кто-то недавно пошутил, что следующий фашизм придет под личиной антифашизма. Смешно.

Для меня не проблема была за 15 минут – пока ждал такси – объяснить ей, что уже были примеры, когда мы и Америка брались возделывать страны по своему подобию. Южная и Северная Корея. Западная и Восточная Германия. Япония и Куба. Вроде как достаточно примеров. Была и помощь Америки непосредственно нам. Можно вспомнить и морские арктические конвои второй мировой в рамках ленд лиза (за который так и не заплатили), и сотни тысяч накормленных детей во время голода 20-х годов (проект ARA). Была и помощь Европы в 90-х годах – TACIS, в котором я ЛИЧНО участвовал, как консультант, в течение 3-х лет. И видел, сколько в рамках этого проекта иностранцев моталось со мною от Ярославля до Улан-Удэ, помогая дезориентированным перестройкой предприятиям налаживать жизнь по-новому (отдельно расскажу, как директор одного завода просил с англичан взятку за то, чтобы он им разрешил помогать его заводу). Ведь руководство НАШЕЙ страны бросило эти предприятия просто на произвол судьбы. Конечно, я могу за 15 мин перевоспитать одну тетушку. Но вряд ли справлюсь со всей страной. Хотя пытаться буду.

Самая жесть заключается в том, что среди тех людей, с которыми я работаю и дружу, среди них – впечатляющее число тех, кто тоже считает, что они «ни при чем». И это при том, что у них в руках есть Интернет, а в голове – высшее образование.

Да, проблема очень фундаментальна. Рабство и инфантильность закладывалось с молоком матери, с образованием. Так что мы с этим еще помучаемся.

Хорошая новость – когда нибудь вылезем. Может, через 20 лет, может, через 100. Так что продолжаем работать. И образовывать. Ибо образованный человек способен предвидеть ситуацию на несколько шагов вперед. И он не будет радоваться, когда государство предлагает, например, заморозить цены в магазинах. Ибо он потрудился уже прочитать о том, что произошло пол года назад в Венесуэле.

А пока что лишь скажу, что я восхищен мужеством Немцова. И мужеством тех, кто идет следующими на плаху.

Фото: Митя Алешковский

Железнодорожные рассказы: Голубой вагон, или «чужие здесь не ходят».

В 2009-2011 годах я работал в РЖД и мне приходилось каждый день добираться из Зеленограда до Ленинградского вокзала, где, собственно, и стоит офис РЖД. Удобнее всего туда добираться было на электричке.

Это удобство ценил не только я, поэтому по утрам мне пришлось вместе со большой толпой штурмовать поезда, и в большинстве случаев все 50 минут дороги стоять в духоте, сдавленным толпою. В общем, неудобно.

Привыкший всю жизнь решать проблемы креативно, я стал внимательно смотреть по сторонам. И как-то утром, опоздав на свой обычный поезд, и готовясь к штурму следующего, я заметил, как на другую платформу подошла электричка неожиданно голубого (обычно они зеленые) цвета. Платформа, к которой она подошла, была подозрительно пустая. Поезд остановился, открыл двери, постоял, и пошел дальше. Через окна было видно, что он.. тоже пустой! Сюр какой-то.

Я огляделся по сторонам в желании увидеть такие же удивленные лица. Но нет, на лицах все ок: ждем поезда, готовимся к бою.

Я понял, что я просто обязан забраться в этот мистический поезд. Ну любопытно же!

Расписание показало, что действительно, есть поезд, уходящий в означенное время. ОК. На следующее утро я стоял на платформе напротив, наблюдая через два ряда путей вчерашних попутчиков, готовящихся к штурму. Кроме меня, на моей платформе стояло еще человек 5. И это на весь поезд!? Я чувствовал себя очень чуднó, но виду не подавал. Подошел поезд, и я понял, что квест начался: двери не открылись. Поразмышляв секунд 5, я бросился вдоль поезда, чтобы проверить, есть ли где-то открытые двери. Через вагон я их нашел. В дверях стояла строго вида тетенька в форме. Она строго спросила билет. Я строго показал. На ее лице скривилась гримаса:

– Здесь такие билеты не пройдут, идите вон к той толпе и стойте там!

– А какие нужны?

Она не удостоила меня ответом. Дверь закрылась. Поезд ушел. Я остался на платформе. Однако из 5 человек, которые стояли здесь же, лишь двое уехали. Остальные имели такие же разочарованные лица, как и у меня. Видимо, тоже не прошли квест.

Я вспомнил, что квесты лучше проходить командой, и обратился к одному из них:

– Вас тоже не посадили?

– Тоже. – и растерянно улыбнулся.

– А что сказали? Какие билеты им нужны?

– Сказали, что это междугородний поезд, и нужны билеты дальнего следования.

– А где их брать?

– Ну, видимо, в кассе дальнего следования.

Ну, пошел ее искать. Нашел. В Крюково много касс, но касса дальнего следования только одна. Но она была закрыта. Видимо, больше поездов дальнего следования на сегодня не предполагалось.

На следующее утро квест продолжился. За 20 мин до прихода поезда я был у кассы. К моему неудивления, в ней была очередь. Небольшая, человек на 5-6. Я встал, спросил народ, здесь ли брать билеты в «голубой вагон»? Ответ был утвердительный. Я возликовал!

И тут я заметил, что очередь двигалась очень не быстро. Каждый пассажир отдавал свой паспорт, и кассирша оформляла… настоящий билет дальнего следования. Т.е. вбивала все паспортные данные и т.п. В общем, это процедура на 4-5 мин. В результате поезд пришел на 1 мин раньше, чем я взял билет. Он опять победил! Зато я понял, почему очередь была короткая. И почему остальные пассажиры ломились в обычные кассы.

На следующий день я пришел за 40 мин, чтобы уж наверняка. Очереди почти не было (согласен, приход за 40 мин – это уже за пределами нормы). Я взял свой билет. Кажется, он стоил 180 руб. Вместо 80 за обычную поездку.

Ура! Я в вагоне. Тетушка на входе была та же самая, которая любила театральные паузы. В этот раз в ее глазах было уважение – все-таки клиент пришел. Сегодня был явно мой день. В вагоне я был один. Отделан он был «шикарно», в чисто совковом понимании этого слова. Со шторками. В общем, видно, что первый класс. Без остановок поезд дошел до Москвы за 30 мин вместо обычных 50.

Теперь предо мною стояла дилемма: стоять 50 мин в толпе, или 40 мин в очереди и 30 в вагоне одиночного заключения.

Я решил, что надо попробовать купить билеты заранее: приехав в Москву, я пошел в кассы дальнего следования, и гордо сказал:

– Мне билет Из Крюково в Москву назавтра, на 8:00

Кассирша удивленно воззрилась на меня:

– Такого поезда нет!

– Быть не может, я только что на нем приехал.

Она зарылась в компьютер. Удивленно:

– Да, вы правы, есть такой. От Твери до Москвы. Вам один билет?

– Сколько стоит?

– 250 руб

– А почему так дорого? Я же только что брал за 180.

– Так вы же берете не на станции отправления, и за это у нас наценка.

– Ох, ок. А можно взять билеты на всю неделю?

– Можно. Тогда 450.

– А это за что?

– За предварительный заказ.

В результате в моем кармане лежали билеты на всю неделю, но по цене, в 6 раз превышающей номинал. ОК, с моей зарплатой я мог себе такое позволить. Но ощущение было, что меня обманули. Однако брать билет в Зеленограде было нереально – ведь днем, когда касса открыта, я работал в Москве.

С этого момента я начал ездить в полном одиночестве. Но мне почему-то казалось, что те люди, которые придумали этот смешной скоростной поезд первого класса, и которые наняли 5 тетушек, которые никого не пускали, и которые продавали свои билеты как междугородние, вероятно, проваливали свой бизнес план. Вряд ли 10 билетов, которые они продавали в день, окупали зарплату даже нанятых проводников. Уверен, что у них там в офисе проходили совещания за совещаниями, и они решали сложную маркетинговую головоломку: как же привлечь больше пассажиров в свои волшебные голубые поезда?

Ну, я решил помочь, благо работал в центральном офисе РЖД. Я нашел людей, которые хоть как-то были близки к электричкам, и начал им всем объяснять суть проблемы. Народ слушал, как сказку, смеялся. Но обещали помочь.

И ведь мир не без добрых людей. Помогли! Через месяца два билеты на голубую электричку продавались в обычных кассах, за 160 рублей.

Ну, конечно, ни одно доброе дело не должно оставаться безнаказанным: теперь я ездил на работу в душных полных вагонах первого класса (вентиляция у них не работала, а окна пассажиры открывать напрочь отказываются), но хотя бы не стоя.

Молочные рассказы. «Это не моя работа»

В одном из моих проектов на меня свалились 10000 коров. А также некоторое количество людей, завязанных в этом бизнесе (об их количестве пока умолчу).
10000 — это десяток того, что раньше называлось колхозами (и, вероятно, скоро будет называться снова так же). Дела мы принимали зимой, когда снег и лед покрыли землю. В очередном колхозе (900 коров) было серьезное здание управления, в два этажа. Заходя на крыльцо, я чудом удержался в равновесии: на кафельные плитки портика откуда-то натекла вода, и он покрылся скользким слоем довольно неровного льда. Те же пируэты выполнили и следовавшие за мною коллеги. Охранник, который сидел у проходной, стал причитать:
− Ох, какое несчастье − этот лед! Уж сколько говорил уже, даже самому директору писал, ну никто не хочет ничего сделать! И сил моих уже нет смотреть на это безобразие! Сколько же здесь уже людей побилось, ужас просто!
− Так возьмите ломик и уберите лед − удивленно посоветовал мой голландский консультант Рене.
Охранник удивленно воззрился на него…
− Так это ж, это ж не моя работа, − и удивленно развел руки.
− Какая разница, − спросил Рене. − вы же хотите, чтобы люди не бились головами?
Охранник стоял, упершись задними ногами в пол, как бык. Видно было, как он напрягся.
− Значит так, − сказал я. − Считайте, что это приказ: возьмите лом, и уберите лед. И увидите, как люди будут вам благодарны.
На следующий день крыльцо было вычищено, а нас встречал улыбающийся во всю ширь здорового лица охранник.
− Вы не представляете, как стало хорошо! Все люди заходят и удивляются. Мы две недели не могли с этой проблемой справиться, а сейчас так хорошо стало.
Я удивленно смотрел на него. Меня больше всего удивила его радость. Я бы ожидал увидеть насупленного военного, выполнившего приказ, который был «не его работой». А увидел счастливого человека. И тут до меня дошло: он бы и рад был
раньше убрать лед, но его останавливала «кастовая принадлежность». Ведь выполнить «не свою работу» означало бы опуститься в глазах окружающих на ступеньку вниз по кастовой лестнице. А это − очень дорогое удовольствие.

Вчера вечером в нашем офисе я совершенно случайно и по наитию провел эксперимент в этом же духе:
Перед уходом домой часов в 11 вечера решил отнести чашки со стола совещаний в кухонный угол общего зала. При подходе к этому углу увидел мужа нашей уборщицы, который как-то странно и неловко отпрянул от ведра со шваброй и стоял с видом «я тут покурить вышел». Я поздоровался, поставил чашки в умывальник, и, увидев, что уборщица уже вымыла всю посуду, решил сразу же их помыть. Аккуратно вымыл и поставил на полки. Когда развернулся, увидел, что парнишка уже драил пол шваброй без всякого смущения. Я молча улыбнулся ему, и пошел к себе. А он улыбнулся мне.

Возвращаясь к коровникам:
Там была еще такая каста, как «скотники». Это люди (в большинстве своем из южных республик), в работу которых входило убирать навоз скребками из-под коров. Уж казалось бы, куда более простая работа и каста. Однако, при попытке предложить им сделать что-то еще мы все равно всегда получали четкий ответ «это не моя работа». Даже у этой касты была серьезная гордость…
Ну чем не Индия?

Когда по вечерам за чашечкой чая в гостиницах и на постоялых дворах мы спорили с Рене о бедах России (а у Рене было просто фантастически глубокое знание сельского хозяйства, технологий и с/х политики не только России и Европы, но и США, Канады, и Новой Зеландии), то он как-то выдал:
− Самая первая беда России, это − и дальше на ломанном русском − «Этто нэ моя раппота!»
Далее он пояснил:
− Посмотри, на 450 коров этого колхоза у вас здание заводоуправления в два этажа и 100 человек работников. В США или в Голландии это было бы 3-4 человека. В сельском хозяйстве НЕТ и нЕ МОЖЕТ быть понятия «это не моя работа».

Много лет спустя мне надо было провести совещание в Амстердаме. Коллеги предложили вместо снятия конференц зала в отеле снять конференц зал в… голландском коровнике. Я сильно удивился, но с удовольствием решил попробовать.
Итак:
Аккуратная парковка перед довольно уютным домиком. Внутри — огромный светлый зал с длинным столом для совещаний, обеденным столом, проектором, белой доской, клипбордом и всем, что надо. Красивые туалеты. А в обед подали роскошный крестьянский обед.Оказывается, хозяин коровника (что в 20 метрах) решил переделать это служебное помещение под бизнес центр.

Вечером, когда все баталии закончились, я разговорился с хозяйкой − крепкой голландской крестьянкой − о ее жизни. Она была активна и жизнерадостна.
− А сколько коров у вас, хозяюшка?
− 250
— и поля для пропитания коров, с сельхозтехникой?
− а как же!
− 250 коров и этот бизнес-центр, где еще и убирать/обеды готовить. А сколько же людей работает?
− я, муж и помощник
− и все?
− да
Ну что тут скажешь?
Увидев мой обалдевший вид, спокойно добавила:
− А хотите, я вам парного молочка принесу? − спросила она.
Конечно, я согласился. Она сбегала на ферму, принесла банку с молоком. Это было настоящее парное вкуснейшее молоко, разве что охлажденное уже в холодильнике (молоко всегда собирается в огромный резервуар-холодильник, где дожидается отгрузки).

Как я поднимал автосервис в России

В 1989 году я бы молодым и зеленым специалистом и искал свой путь в жизни. Поскольку мы активно работали с друзьями в кооперативах (для тех, кто не знает − это была только что открывшаяся возможность начать зарабатывать большие деньги в СССР) и накопили на автомобиль, что по тем временам было круто 😎
Автомобиль надо было как-то ремонтировать. Опять же, это может звучать странно в наше время, но 99% автовладельцев ремонтировали свои автомобили сами. Так же попытались делать и мы, но довольно быстро столкнулись с нехваткой времени на это − ведь надо было работать. Зато у нас были деньги. Обращаться на сервис ВАЗ возможности не было − это были очень «блатные» места, и я начал искать другие способы.
Начал с простого: я приехал в какой-то гаражный кооператив и, пройдя по рядам, нашел дядьку, который лежал под бывалым жигуленком. Я вытащил его из-под машины и объяснил, что хочу: чтобы он за деньги ремонтировал мою машину. Он никак не мог понять, зачем мне это надо. Ну, типа, почему я не хочу сам ремонтировать машину? Его первая мысль была видимо, что я неспособный ни к чему человек, и он попытался свернуть разговор и послать меня. С огромным трудом мне удалось ему объяснить суть сервисных отношений, и то, что я не хочу ремонтировать именно потому, что за это время я заработаю больше денег. Не думаю, что он поверил, но согласился и взял машину.
Когда я пришел забирать, я увидел, что он сделал все очень быстро и здорово, но взял с меня денег только за запчасти. Он забыл добавить свою прибыль! А деньги за запчасти просил почти заикаясь, от того, что ему стыдно было. Видимо, он реально считал меня неспособным самостоятельно работать лентяем, и решил помочь мне материально. Кое-как всучил ему его прибыль, поблагодарил, и поехал. Несколько раз потом я еще обращался к нему. Потихоньку он привык, что надо получать прибыль на клиентах, и даже начал ее постоянно увеличивать. Более того, через некоторое время я увидел, что у его гаража стали стоять другие машины, которые он стал брать в ремонт. Довольно скоро мы достигли уровня отношений, когда мне пришлось звонить ему заранее, чтобы забронировать тайм-слот для ремонта. И уже совсем немного осталось до момента, когда его цены достигли уровня, когда я начал задумываться об их разумности. Одновременно с этим мастер начал попивать водочку и расслабляться не по детски. Качество ремонта резко упало. Было пора уходить.
Далеко я не ушел: совсем рядом под старенькой машинкой лежал другой бедненький автолюбитель.
Я вытащил его из-под машины и объяснил, что хочу: чтобы он за деньги ремонтировал мою машину…
Этот протянул месяцев 6. Потом качество пошло вниз, деньги и градус вверх. Грустно было наблюдать, зная, чем все это закончится.
Потом я делал это еще два раза, пока не понял, что мое желание сделать людям хорошо, наставив их на путь бизнеса, ни к чему хорошему не приводит.
Мне повезло: в какой-то момент я нашел Гену. Гена был хорош. Брал очень дорого, делал с великолепным качеством, был умен, нагловат, но все-таки крут. Вот с ним мы и пошли дальше по жизни.
Потом я помогал еще многим людям стартовать их проекты. Это − отдельная история. Но вот эти четыре полусоветских стартапа надолго запомнились мне. И завидная повторяемость концовок явно индицировала, что что-то не так с этим обществом. Следующие 25 лет продемонстрировали это явно.